Предположим, что история утверждает, что народ А всегда враждовал с народом Б, и тем самым воспитывает молодёжь народа А в духе вражды по отношению к народу Б. Предположим, что данный дух вражды практически выражается в стремлении народа А отобрать у народа Б территорию Х, на которой, скажем, мёдом намазано.
Теперь предположим, что внезапно в голубом вертолёте прилетает Новая история, которая абсолютно убедительно (посредством полученных при помощи машины времени видеозаписей, например) доказывает всем и вся, что на самом деле народ А никогда не враждовал с народом Б, а совсем наоборот, и что вражда началась тогда, когда на принадлежащей народу Б территории Х нашли мёд. В этом случае воспитательная роль истории, побуждающая народ А к вражде с народом Б, исчезнет.
Но исчезнет ли конфликт из-за территории Х? Нет, поскольку спорный мёд останется таковым. Конфликт будет развиваться без вспомогательной роли истории, но никуда не исчезнет.
Спрашивается, а зачем тогда вообще нужна воспитательная роль истории? Может быть, людей следует обучать не истории, а их объективным интересам, а историю оставить историкам? Почему историю постоянно пытаются впрячь в телеги различных конфликтов, очень часто при этом преодолевая её, истории, сопротивление? Если есть объективный интерес, что ещё нужно? Чего не хватает и недостаток чего восполняет избыток истории (и "истории")?
А нужно единство общества в отношении представления об интересах, не хватает именно такового единства; его недостаток и восполняется избытком исторической проблематики в воспитании и пропаганде. Если мёд с територии Х, которую народ А хотел бы отобрать у народа Б, достанется не всему народу А, а лишь его небольшой части, то оставшейся большой части тоже нужно что-то предложить, чтобы она согласилась нести тяготы противостояния с народом Б. Если делиться с большинством мёдом меньшинство не планирует, то в качестве замены большинству предлагаются воображаемые ценности, в частности чувство исторической справедливости. Отсюда внимание к воспитательной роли истории.
Полагаю, что рост внимания, уделяемого в том или ином обществе воспитательной роли истории и псевдо-истории, прямо коррелирует с ростом коэффициента Джини. И напротив, в чем большей степени выгодоприобретателем политики является общество в целом, в тем меньшей степени политику приходится оправдывать историческими экзерсисами и тем проще оправдать её объективным разговором об интересах общества. Чем однороднее распределение доходов и выгод, тем больше история может сосредотачиваться на себе самой, предпочитая научные истины пропагандистским усилиям.
Объедините народ интересами, и вам не нужно будет лгать ему. Правда, придётся поделиться мёдом, да. Но умеючи в эту игру можно играть с ненулевой суммой, и затраты могут быть окуплены.
Путь к исторической правде состоит в уменьшении разрыва между доходами правящих и трудящихся классов.